Эверли всю жизнь жила в страхе, но все становится еще хуже, когда жестокая опекунша продает ее в рабство. Вынужденная существовать в грязном преступном мире монстров, жаждущих ее девственной крови, Эверли чувствует себя обреченной — до тех пор, пока ей не удается сбежать в стаю Красной Луны. Там она встречается с великолепным Альфой Логаном, своей истинной парой. Но прежние хозяева не оставляют попыток пленить ее. Сможет ли ее новая стая победить их?
Возрастной рейтинг: 18+
Потерянная Принцесса автора Holly Prange теперь доступна для чтения в приложении Galatea! Прочитайте первые две главы ниже или загрузите приложение Galatea для полного восприятия.
Приложение получило признание от BBC, Forbes и The Guardian как самое горячее приложение для взрывных новых романов.
Прочитай всю книгу в приложении “Галатея”!
1
Эверли всю жизнь жила в страхе, но все становится еще хуже, когда жестокая опекунша продает ее в рабство. Вынужденная существовать в грязном преступном мире монстров, жаждущих ее девственной крови, Эверли чувствует себя обреченной — до тех пор, пока ей не удается сбежать в стаю Красной Луны. Там она встречается с великолепным Альфой Логаном, своей истинной парой. Но прежние хозяева не оставляют попыток пленить ее. Сможет ли ее новая стая победить их?
Возрастной рейтинг: 18+
Оригинальный автор: Холли Прандж
Примечание: Этот рассказ является оригинальной версией автора и не имеет звука.
“Эверли! Поднимай свою ленивую задницу! Я есть хочу!” — раздается с верхнего этажа громкий, визгливый голос моей тети.
Я издаю обреченный стон, откидываю тонкое колючее одеяло и торопливо одеваюсь.
Быстро натягиваю выцветшее коричневое платье, сложенное на стуле в углу.
Это один из трех имеющихся у меня нарядов — мне приходится донашивать их после моей тети Лутессы.
Она получает ежемесячные выплаты со счетов, которые мои родители оставили для меня. Эти деньги должны использоваться для покупки необходимых мне вещей.
Однако она утверждает, что этого хватает только на еду и оплату счетов, чтобы иметь крышу над головой и не отключать воду с электричеством.
Мне известно, что она лжет. Каждый раз, получив выплату, она приходит домой с пакетами новой одежды и украшений для себя.
Я смотрюсь в треснувшее зеркало, прислоненное к стене, и вздыхаю, прежде чем собрать свои длинные темные волосы в хвост.
Я поспешно спускаюсь по ступенькам и иду на кухню, где за столом уже сидит тетя, уставившись в экран смартфона.
Не знаю, что она делает, но уверена, что ничего важного.
Насколько я могу судить, она просматривает один из своих аккаунтов в социальных сетях.
“Давно пора, ты, бесполезное, неблагодарное отродье”, — замечает она, когда я вхожу в комнату.
“Простите, тетя Тесса. Я проспала”, — бормочу я, покорно склонив голову. Я изо всех сил стараюсь не спровоцировать ее дурное настроение.
“Мне не нужны оправдания, маленькая шлюшка! Просто приготовь мне этот чертов завтрак, чтобы я могла приступить к работе! Некоторым из нас нужно зарабатывать на жизнь!”
“Да, мэм. Извините, мэм,” — быстро отвечаю я, доставая ингредиенты из холодильника.
Я отношу все к плите и начинаю готовить для нее омлет с ветчиной и сыром, помидорами и шпинатом.
Мой желудок урчит, а рот наполняется слюной, когда я смотрю, как готовится еда на плите. Как бы я хотела съесть немного.
Моя тетя разрешает мне есть только то, что остается на ее тарелке, а это обычно не так много. Порой я умудряюсь стянуть хоть что-то съедобное, но мне приходится быть осторожной.
Однажды она поймала меня за тем, что я доела остатки ее обеда в холодильнике, и избила меня. После этого я несколько дней не могла двигаться от боли.
Я ненавижу свою жизнь. Раньше она у меня была замечательной. У меня были прекрасные и любящие родители.
Они всегда смешили меня и говорили мне, как сильно они меня любят. Они утешали меня и обнимали, когда мне было больно или грустно.
Мы были так близки. Но шесть лет назад они попали в автокатастрофу, в результате которой оба погибли.
Я должна была быть с ними, но в тот вечер осталась у подруги. Теперь я каждый день жалею, что не поехала тогда с родителями. Я скучаю по ним.
Я скучаю по своей прежней жизни. Я скучаю по своему большому, красивому дому с большим садом на заднем дворе, где так здорово было играть. Тогда у меня были друзья, родители; я была счастлива.
“Хватит мечтать, жирная корова!” — кричит тетя Тесса, выводя меня из задумчивости.
Я перекладываю омлет на тарелку и несу ее к ней, а затем наливаю ей чашку кофе и ставлю перед ней молочник.
Я разворачиваюсь к выходу из кухни, чтобы приступить к остальным делам на сегодня, когда она останавливает меня.
“Сегодня вечером у меня гость. Дом должен быть безупречен. И, пока он здесь, тебе лучше не выходить из своей комнаты. Чтобы ни звука”, — приказывает тетка, угрожающе тыча пальцем мне в лицо.
Я быстро киваю головой, прежде чем выбежать из кухни.
К ней часто приходят разные мужчины и приглашают ее на свидание; а по возвращении они частенько отправляются в ее спальню.
Все это время я делаю вид, что меня не существует в моей так называемой комнате, которая на самом деле является небольшим чердачным помещением над гостиной.
Остаток дня уходит на уборку: я вытираю пыль, подметаю и мою пол, драю посуду, стираю, чищу ванну и все остальное.
Не хочу давать тетке еще один повод для наказания. Когда уборка подходит к концу, раздается звонок в дверь.
Подпрыгнув от неожиданности, я смотрю на входную дверь, раздумывая, открывать ее или нет.
Обычно тетка не хочет, чтобы кто-то из ее “гостей” знал о моем присутствии в доме, но наверняка рассердится на меня, если посетитель уйдет, потому что я его не впустила.
Сбросив оцепенение, я вздыхаю и иду к двери.
На пороге стоит мужчина с темной козлиной бородкой и усами.
У него редеющие волосы, и он выше меня всего на несколько сантиметров.
Его карие глаза быстро сужаются: меня затошнило от того, как он ощупал меня взглядом.
Уголок его тонкого рта изгибается в ухмылке, и мое тело мгновенно напрягается.
Мне не по себе от того, как этот парень смотрит на меня, и теперь я жалею, что открыла ему.
Я слегка прикрываю дверь, чтобы быть готовой в случае необходимости захлопнуть ее перед лицом гостя.
Вытянувшись во весь рост и набравшись уверенности, я спрашиваю: “Могу я вам помочь?”.
“Я пришел к Лутессе. Не знал, что у нее есть горничная…”, — начинает он, делая шаг ближе, и я борюсь с желанием отступить.
“Ее еще нет дома”, — отвечаю я, а затем делаю паузу, не зная, что еще сказать. Должна ли я попросить его оставить сообщение? Или вернуться?
Предложить ему что-нибудь выпить? Позволить ему подождать в гостиной?
Мне не нравится идея остаться с ним наедине, но я не уверена, как Лутесса отреагирует, если я отошлю его.
“Все в порядке. Я подожду”, — замечает мужчина, протискиваясь в прихожую и заставляя меня попятиться назад.
Он обнимает меня за талию и притягивает к себе, заставляя сморщиться от запаха дешевых сигарет.
Он держит дольше, чем можно бы было при невинном приветствии, и я быстро вырываюсь из его хватки.
“Хорошо, тогда вы можете просто подождать здесь”, — с заиканием произношу я, так как мои нервы начинают брать верх.
Мужчина ухмыляется, похоже, наслаждаясь тем, что заставляет меня нервничать.
Он идет ко мне, а я продолжаю отступать, пока не упираюсь спиной в стену.
Его руки поднимаются по обе стороны от меня, перекрывая мне пути отхода, когда он наклоняется ко мне и касается мокрыми губами моего уха.
“Я могу придумать несколько способов скоротать время…”, — тихо шепчет он, его рука начинает двигаться вверх по моему бедру и под подол моего платья.
Я хватаю его за запястье, останавливая это движение, и его глаза встречаются с моими.
“Перестанье”, — решительно отвечаю я.
“Хватит ломаться”, — заявляет незнакомец, прежде чем выдернуть свою руку из моего крепкого захвата.
“Я не ломаюсь. Мне просто неинтересно”, — начинаю я, прежде чем сделать глубокий вдох, чтобы восстановить самообладание.
“Лутесса скоро вернется, а вы можете подождать на диване”, — сурово сообщаю я ему, прежде чем уйти.
Мужчина хватает меня за запястье и тянет к себе, а я инстинктивно бью его свободной рукой.
Громкий звук пощечины раздается в маленьком доме, после чего наступает напряженная тишина.
Мои глаза расширяются, когда он разворачивается ко мне с изменившимся лицом: “Ах ты маленькая сучка!” Мужчина снова начинает наступать на меня, и я поворачиваюсь, чтобы убежать.
Он хватает меня за волосы и откидывает мою голову назад. Я успеваю издать вопль, прежде чем меня впечатывают в стену.
Темные пятна пляшут у меня перед глазами, колени подгибаются от накатившей слабости.
Я вслепую протягиваю руки, пытаясь подняться, но его кулак бьет меня по лицу, и я опрокидываюсь назад.
Я издаю стон, корчась на полу от боли. “Пожалуйста! — умоляю я. — Остановитесь!”
Он не слушает, переворачивает меня на спину и забирается сверху, оседлав меня.
“Да заткнись ты, маленькая шлюха. Просто дай мне то, что я хочу”, — требует он, прежде чем схватиться за горловину моего платья и разорвать его спереди, обнажая простой лифчик, который я ношу под ним.
Я протягиваю руки перед собой, пытаясь оттолкнуть его.
Он изо всех сил пытается схватить меня за запястья, но мне наконец удается нащупать тяжелую керамическую пепельницу, стоящую на столике у входа.
Я разбиваю ее голову подонка, и он слетает с меня.
Я вскакиваю, чтобы убежать, но его рука хватает меня за лодыжку, отчего я падаю лицом вниз.
В этот момент я слышу звук открываемого замка, когда ручка входной двери поворачивается. Входит тетя Тесса и тут же замирает, увидев нас.
“Что, черт возьми, здесь происходит?!” — кричит она, направляясь к нам, в то время как мужчина пытается подняться на ноги.
Пока я пытаюсь принять вертикальное положение, тетя дергает меня за руку.
“Ты что, пристаешь к Дину, никчемная потаскушка?!” — кричит она, грубо тряся меня.
“Н-НЕТ! Он пытался изнасиловать меня!”
“Ты врешь!” — орет она, снова тряся меня.
“Какой мужчина подойдет к такой жирной, жалкой шлюхе, как ты?! Ты — ничтожество! И пора бы тебе это понять!”
Она поднимает меня перед собой и бьет по лицу.
Меня ослепляет жгучая боль, и я вскидываю руку к щеке, слезы наполняют глаза.
Тетка меняет выражение лица на более приветливое и поворачивается к своему гостю, который просто стоит и наблюдает за разворачивающейся сценой.
“Дин, подожди меня в машине. Мне нужно преподать урок этой шлюхе перед нашим свиданием. Я сейчас выйду”.
Он бросает на меня взгляд и кивает, прежде чем повернуться и уйти.
Я вытираю мокрые щеки, когда слышу, как закрывается дверь, а тетя идет к шкафу и возвращается с ремнем.
“Пожалуйста, тетя Тесса, — умоляю я ее. — Я не лгу! Он вломился ко мне силой. Он ударил меня…”
“Почему ты всегда портишь мне жизнь?!” — кричит она, обрушивая на меня ремень, как кнут.
Я инстинктивно поднимаю руки перед собой, чтобы защититься, и ремень впивается в мои предплечья.
Тетка хватает меня и бросает на пол, и я падаю лицом вниз, прежде чем она снова хлещет меня ремнем.
Она бьет меня снова и снова, пока я сворачиваюсь на полу, стараясь защитить голову и шею от ее ударов.
Вымотавшись наконец, Тесса роняет ремень на пол и наклоняется ко мне:
“Чтобы к моему возвращению весь этот беспорядок был убран! Ты слышишь меня, ленивая шлюха?!”
Я начинаю всхлипывать, но мне удается слегка кивнуть ей.
Она разворачивается на пятках и оставляет меня лежать на полу, всю в синяках и порезах.
Я не могу подняться, пока меня душат рыдания. Все мое тело покрыто липким слоем крови.
Мне больно двигаться, но я не хочу новых побоев.
Спустя, кажется, целую вечность, мне удается заставить себя встать и убрать беспорядок, после чего я заползаю в душ, чтобы ополоснуться.
В конце концов я осторожно устраиваюсь на своей постели, которая представляет собой старый, грязный матрас, лежащий на полу. Я сворачиваюсь клубочком и натягиваю на себя свое колючее одеяло.
Все мои движения медленные и болезненные, и если бы не чудовищное изнеможение, едва ли я смогла бы заснуть.
К счастью для меня, я слишком устала, и темнота вскоре овладевает мной. Не знаю, как долго я спала, пока голос тети не разнесся по комнате.
“Вставай, Эверли! Одевайся! Нам пора идти!” — требует она.
Я открываю глаза и растерянно оглядываюсь по сторонам. На улице все еще темно.
“Что происходит? Куда?” — сонно спрашиваю я, все еще пытаясь понять смысл происходящего.
“Просто делай, что я говорю, ты, никчемное отродье!” — отвечает она, прежде чем захлопнуть дверь и спуститься по лестнице.
Мое тело пульсирует от боли, когда я заставляю себя подняться и влезть в застиранное белое платье.
Я надеваю туфли и спускаюсь вниз, где у двери меня ждет одетая в пальто тетя Тесса.
Она нетерпеливо постукивает ногой по полу, наблюдая за тем, как я начинаю спускаться по лестнице с чердака.
“Давно пора, черт возьми! Поторопись! Мы не можем торчать тут всю ночь!”
Она открывает входную дверь и жестом показывает на свою машину, припаркованную у входа. “Тетя…”
“Заткнись! Просто залезай! Садись!” Я качаю головой и сажусь на пассажирское сиденье, не забыв пристегнуться.
Я прислоняюсь лбом к окну, когда моя тетя обходит машину и устраивается за рулем.
Стекло приятно холодит мою кожу, и я закрываю глаза, делая глубокий вдох.
Мы едем какое-то время, и в какой-то момент я снова засыпаю.
Проснувшись, я понятия не имею, где мы находимся, но вижу, что прошло уже три часа с тех пор, как мы вышли из дома. Куда она меня везет? Что происходит?
Я начинаю нервничать. Я сажусь прямее и начинаю оглядываться по сторонам, пытаясь понять, есть ли здесь какие-нибудь знакомые знаки или ориентиры.
Вскоре мы въезжаем в большой город, и она петляет по дорогам.
Мое беспокойство продолжает расти, поскольку я все время пытаюсь выяснить, куда мы едем. Каждый раз она говорит мне, чтобы я заткнулась или оставила ее в покое.
Я смотрю на здания вокруг нас, и у меня сводит живот. Чем дальше мы едем, тем более ветхими они становятся.
Наконец, мы останавливаемся перед обычным кирпичным зданием, похожим на склад, с массивной черной дверью. Тетя подтаскивает меня к ней и звонит в дверь.
Нам открывает крупный мужчина в обтягивающей черной футболке и джинсах. “Назовите свое имя и дело”, — хрипло говорит он, скрестив руки на груди.
“Лутесса Эндрюс. У меня встреча с лордом Владом Лакруа”, — заявляет она, крепко сжимая мою руку.
Охранник кивает и отступает назад, пропуская нас, а затем ведет нас по темному коридору.
Помещение кажется таким же, как любой старый склад, за исключением звуков, которые я слышу из не видимых мне комнат.
Сквозь толщу стен глухо доносится музыка, как будто по ту сторону находится клуб.
По мере нашего продвижения вглубь из комнат начинают доноситься стоны и крики. С каждым шагом меня все больше накрывает ужасом. Где мы, черт возьми, находимся?
Нас проводят через двойные двери, и внезапно пространство преображается: толстый роскошный ковер глубокого красного цвета, белые и черные стены.
Когда мы достигаем двери в конце коридора, мужчина стучит в нее, и голос изнутри произносит: “Войдите”.
Охранник открывает дверь и жестом приглашает нас войти, после чего закрывает ее за нами.
За массивным письменным столом из красного дерева в кресле с высокой спинкой сидит еще один мужчина.
Его кожа бледна, как у мертвеца, а черные волосы зачесаны назад. Он мог бы казаться привлекательным благодаря своему высокому росту, худощавому телосложению и серым глазам, но в нем есть нечто… жуткое.
Уголки его рта искривляются в злобной ухмылке, когда мы входим, он встает из-за стола и подходит к нам.
Тетя толкает меня вперед, и мужчина начинает медленно обходить меня по кругу, его глаза обследуют каждый сантиметр моего тела.
“Так это та самая девушка?” — мягко спрашивает он.
“Да. Это та, о которой я вам рассказывала”, — отвечает Тесса.
Он кивает, снова оказываясь передо мной.
“Хорошо. Она подойдет”. Он поворачивается к своему столу, берет небольшой бумажный пакет и передает его в руки моей тете.
“И твоя оплата. Как мы и договаривались”.
“Спасибо, сэр”, — отвечает тетя Тесса.
Я поворачиваюсь к ней с замешательством: “Оплата за что?”
“Он скажет тебе. Ты больше не моя проблема” — с этими словами тетка поворачивается и уходит от меня, оставляя меня одну в этой комнате со странным человеком.
Я смотрю на него, ожидая объяснений.
“Разве это не очевидно, моя дорогая?” — спрашивает он насмешливым тоном. Я хмурюсь, пытаясь собрать все воедино, но все еще не понимаю.
Если думать логично, то можно сказать, что моя тетя просто продала меня этому человеку. Но это не может быть правдой. Ведь так?
Мужчина улыбается: “Очень хорошо, малышка. Ты права”. Мои глаза расширяются, когда мое внимание снова обращается к мужчине. Я не произнесла этого вслух.
Неужели он только что прочитал мои мысли? “Опять права”, — говорит он с лукавой улыбкой.
“Но как? Почему? Это незаконно! Это…”, — начинаю я, пытаясь понять смысл всего происходящего.
“Человеческие законы меня не касаются”, — замечает он, когда его злая улыбка расползается по лицу, показывая мне два острых клыка.
Его глаза становятся ярко-красными, и удивленный вздох вырывается из моих губ, прежде чем все вокруг становится черным.
Прочитай всю книгу в приложении “Галатея”!
2
СЕМЬ ЛЕТ СПУСТЯ
“Давайте поблагодарим Руби Ред!” — кричит ведущий, заставляя зал разразиться аплодисментами, криками и свистом, а я спешу покинуть сцену.
Я быстро натягиваю свой шелковый халат и завязываю его, спеша обратно в гримерную, где другие девушки готовятся к своим выступлениям.
Я дошла до своей туалетной комнаты и едва успела присесть, как вошла госпожа Виктория Дюпон.
“Алый Поцелуй, ты следующая. Будь готова через пять минут”, — говорит она девушке, сидящей у трюмо позади меня.
Затем она поворачивается ко мне: “Руби Ред, тебя ждут клиенты в комнате “Д” Банка Крови”.
Я внутренне содрогаюсь, сохраняя безразличное выражение лица. Мне приходится кивнуть госпоже Дюпон, а затем направиться к выходу, который ведет в другой коридор. Я ненавижу свою жизнь.
Я провела годы, подвергаясь жестокому обращению и насилию со стороны ненавистной тетки, а теперь я рабыня самого свирепого повелителя вампиров в округе.
Он управляет подпольной империей, а его любимое детище — Банк Крови — удовлетворяет все виды извращений и низких потребностей.
Но главный аспект его бизнеса — это незаконная торговля людьми. Никто из “артистов” не находится здесь по своей воле.
Мы все являемся жертвами похищения или торговли людьми. Здесь есть женщины и мужчины всех типов внешности и возрастов, и мы предлагаем посетителям ряд услуг.
В здании есть стриптиз-клуб, в котором мне часто приходится выступать. Здесь также есть БДСМ-клуб, бордель и Банк Крови.
К счастью, меня никогда не заставляли работать в борделе. Мастер Лакруа строго следит за тем, чтобы я оставалась девственницей.
Лишь немногим из нас так повезло.
Мы — те, кто были девственницами на тот момент, когда нас купили или украли. Мы успешно прошли обучение и являемся любимицами его самых платежеспособных клиентов.
Мы считаемся самыми красивыми из всех девушек в его “коллекции”. Проблема в том, что он хочет, чтобы наша чистота осталась нетронутой.
Это потому, что за девственниц на аукционах дают самые большие деньги.
Как только он почувствует, что наша популярность среди клиентов подходит к концу, наша девственность будет продана тому, кто больше заплатит.
Я, например, надеюсь, что до этого времени я найду способ сбежать, хотя я уверена, что мое время скоро придет.
Сейчас мне двадцать три, так что в лучшем случае у меня есть еще пара лет, прежде чем хозяин решит от меня избавиться.
К сожалению, большинство девушек продают к двадцати годам.
Единственная причина, по которой мне удавалось так долго защищать себя, — это то, что он и так зарабатывает на мне очень много денег.
Я много лет пыталась сбежать из этой дыры, но меня всегда ловили. Шансов освободиться было мало.
Хуже всего то, что вампиры могут читать мысли, поэтому мне приходилось быть очень осторожной рядом с ними.
А если у них в организме еще осталась высосанная из тебя кровь — им даже не нужно находиться поблизости для того, чтобы слышать, что творится у тебя в голове.
Только один раз мне удалось выбраться из своей тюрьмы, но меня поймали в соседнем городе, потому что Мастер Лакруа до этого кусал меня.
Он видел все, что видела я, и смог легко найти свою рабыню.
Каждый раз, когда меня ловили при попытке побега, меня жестоко наказывали. Они не боятся избивать пленников до полусмерти.
Если дело доходит до тяжелых травм, вампиры просто дают рабам выпить немного своей крови, которая имеет целебные свойства.
Тебе выделяется такое мизерное количество, чтобы хватило для выживания, но не излечило полностью.
Затем тебя оставляют в клетке для медленного и болезненного выздоровления. После избиения тебе даже не дают отгула.
Ведь если ты не способна выступать — тебя не кормят. По крайней мере, они заботятся о моем питании лучше, чем моя тетя.
Они заставляют всех нас придерживаться строгих диет и делать физические упражнения, чтобы сохранить наше здоровье. Здоровая кровь вкуснее.
Наконец, я дохожу до комнаты “Д” и делаю глубокий вдох, надевая на себя образ Руби Ред.
Единственный прием, благодаря которому я могу пройти через этот кошмар, — это разделение на части.
Моя способность устраивать шоу и притворяться — вот причина, по которой меня хотят видеть многие клиенты.
Это то, что уберегло меня от потери девственности с любым из больных ублюдков, которые приходят сюда.
Я открываю дверь в темную комнату с большим красным диваном в форме полукруга.
Комната круглая, с большим зеркалом на потолке и танцевальным шестом на маленькой круглой сцене напротив дивана.
Двое мужчин сидят на диване и пожирают меня глазами, когда я вхожу.
“Привет, мальчики, — соблазнительно мурлычу я, проводя пальцем по своему телу, чтобы распахнуть халатик. — Чем займемся сегодня?”
Шелковая ткань соскальзывает с меня и оседает у ног. Один из мужчин хлопает рукой по дивану между ним и его спутником.
“После твоего выступления мы поняли, что хотим попробовать. Подойди. Сядь”, — приказывает тот, что справа. Оба мужчины высокие и худые.
Их клыки уже видны, когда они облизывают губы, рассматривая меня.
У того, кто говорил, светлые волосы и голубые глаза, а у другого — каштановые волосы, собранные в хвост, и карие глаза.
“Ты выглядела просто восхитительно”, — заявляет тот, что слева. Я присаживаюсь между ними, поправляю волосы и предлагаю брюнету свою шею.
Он придвигается ближе, его рука обхватывает меня, прижимаясь к моей груди.
Я чувствую, как его нос слегка касается моей шеи, когда он вдыхает мой запах, прежде чем его клыки погружаются в мою плоть.
Блондин опускается передо мной на колени и поднимает мою левую ногу к себе на плечи.
Он осыпает мое бедро невесомыми поцелуями, прежде чем его зубы вонзаются в мою бедренную артерию.
Вампиры известны как очень сексуальные существа. Кровь нужна им, чтобы выжить, но они любят сочетать кормление с удовольствием.
Пока они пьют из меня, их руки ощупывают и ласкают мое тело. Эти двое кажутся довольно милыми по сравнению с большинством вампиров, приходящих в Банк Крови.
Они все знают, что мы здесь не по своей воле. Кровососы обычно мало заботятся о человеческой жизни, считая себя выше нас.
За годы работы в этом заведении я встречала много вампиров, жестоких и безжалостных. Однако я знала и несколько хороших.
Однажды я даже влюбилась в одного. Его звали Филипп. Он был очень красивым и милым.
Он всегда был нежен и разговаривал со мной, пытаясь узнать меня получше.
Он даже говорил мне, что надеется когда-нибудь забрать меня из этого ужасного места. Что меня нужно лелеять, а не использовать и издеваться надо мной.
Однажды вечером он оплатил время со мной, и дело зашло дальше обычных ласк. Когда он попросил меня отдать ему свою девственность, я согласилась.
Я не хотела терять ее с кем попало. Я не хотела, чтобы в мой первый раз меня изнасиловал тот, кому меня продадут.
Я хотела, чтобы это был мой выбор. Я хотела быть той, кто контролирует ситуацию и принимает решение.
К несчастью, Мастер Лакруа понял, что происходит, и ворвался к нам. Он вонзил кол в сердце Филиппа прямо у меня на глазах.
Все это время он молча смотрел на меня, словно говоря, что в смерти Филиппа виновата я. В ту ночь я рыдала до изнеможения.
Именно тогда я решила никогда не быть собой в окружении клиентов.
Мне нужно было защитить себя, и создание альтернативной личности было единственным способом, который можно было придумать, чтобы пережить все это испытание.
Теперь я заставляла себя быть такой, какой они хотели меня видеть. Я могла быть покорной или пылкой. Я могла быть кокетливой и соблазнительной или застенчивой и нежной.
Я выросла очень наблюдательной, и моя способность читать людей — это причина, по которой мне удалось сохранить девственность так долго.
Тот, что сосал мою шею, проводит языком по ране, а затем целует меня в горло.
Он зажимает мой сосок между большим и указательным пальцами через прозрачную ткань моего черного бюстгальтера и слегка покручивает его.
Они много выпили из меня, и я чувствую легкое головокружение. Свет в комнате мигает, давая им понять, что их время истекло.
Тот, что устроился между моих ног, зализывает оставленные им свежие следы укусов, позволяя им закрыться.
Слюна вампира также обладает заживляющим свойством, поэтому, закончив питаться, они могут легко закрыть раны простым движением языка.
Мужчины встают, а я прислоняюсь спиной к дивану, чувствуя слабость от потери крови.
“Ты была поистине восхитительна, любимая”, — говорит кареглазый мужчина, вытирая уголки рта большим пальцем.
“Да, — соглашается блондин. — Думаю, нам стоит бывать здесь чаще”.
Они поправляют свою одежду и выходят, прежде чем появляется один из охранников и поднимает мое обмякшее тело.
Он несет меня вниз по лестнице и кладет на тонкий соломенный матрас в углу моей клетки.
К счастью, это были последние клиенты за ночь, так как сейчас уже почти пять утра.
Я натягиваю одеяло и сворачиваюсь в клубок, позволяя сну овладеть собой.
*****
На следующий вечер меня будит новая группа рабов, спускающихся по каменным ступеням в подвал, где вдоль стен выстроились камеры.
“Не останавливайтесь, жалкие неудачники!” — кричит охранник, прежде чем взмахнуть кнутом.
Несколько девушек вскрикивают, когда кнут жалит их голые руки, пока их ведут вглубь комнаты.
Я встаю и подхожу ближе к двери своей клетки, наблюдая за ними.
Мое сердце разрывается, когда они проходят мимо со слезами, текущими по их грязным щекам.
Одна из младших девушек издает громкие, душераздирающие рыдания, прежде чем охранник подходит и сильно бьет ее по лицу, крича, чтобы она замолчала.
Мне хочется крикнуть ему, потребовать прекратить это, но за это меня просто изобьют до крови. Я подожду, пока они уйдут, чтобы попытаться утешить этих несчастных.
Девушек выстраивают в ряд, прежде чем выпустить остальных из камер.
Я мгновенно подхожу к новоприбывшим и беру их руки в свои.
Они поняли, что я собираюсь поговорить с ними, поэтому сразу же тихонько сгрудились вокруг меня, внимательно слушая.
“Сейчас нас отвезут в учебный центр. Делайте то, что вам говорят, и не высовывайтесь. Если вы будете хорошо работать и не будете им перечить, они вас не тронут. Здесь вас будут регулярно кормить и мыть. Просто старайтесь быть храбрыми и сильными, и вы всегда можете прийти ко мне”, — я перевожу взгляд на каждую из них, устанавливая контакт, чтобы они знали, что я говорю со всеми.
Все они беззвучно кивают, а некоторые из них смахивают слезы с щек.
Я встаю и поворачиваюсь лицом к выходу, когда охранники открывают дверь и начинают вести нас в сторону спортзала.
Те из нас, кто уже прошел обучение на раба, сейчас должны будут поработать над поддержанием своего тела в форме.
Новенькие будут изучать гораздо менее приятные вещи. Мой желудок сжимается, когда я вспоминаю свои первые несколько недель здесь.
Мне было так стыдно, я чувствовала себя такой грязной.
Выбросив эти мысли из головы, я подхожу к беговой дорожке и устанавливаю скорость.
После пробежки в пять километров я делаю планки, приседания, отжимания и несколько других упражнений, стараясь проработать все мышцы.
Наше время подходит к концу, и я вижу, что новичкам приказывают убраться в спортзале, раз уж мы все закончили.
Обучение начинается с уборки и послушания, а затем переходит к танцам на шесте, подчинению, фелляции и другим умениям, которые порадуют наших клиентов.
Я вижу, как одна из младших девочек перестает мыть пол и откидывается на пятки.
Она вытирает голову тыльной стороной ладони, и госпожа Дюпон мгновенно замечает это приближаясь к ней со злобным взглядом.
“Что это значит?! — кричит она, вздергивая девушку на ноги. — Разве я сказала, что ты можешь передохнуть?!”
“Н-нет, м-м-мэм”, — тихо заикается новенькая, глядя в пол.
“Тогда какого черта ты не убиралась?!”
“М-мои руки устали”, — объясняет девушка, ее глаза наполняются непролитыми слезами.
“Мои руки устали, — гнусаво передразнивает госпожа Дюпон. — Мне не нужны оправдания! Десять ударов плетью за твою некомпетентность! На колени!” — приказывает она.
Тело девушки неудержимо содрогается, когда она опускается на пол.
Госпожа Дюпон разрывает заднюю часть лохмотьев девушки, обнажая ее спину, и встает позади нее.
Раздается громкий щелчок, когда плеть обрушивается на девушку. Она тут же издает болезненный вопль, а затем начинает плакать.
Не задумываясь, я бросаюсь к ней, сердце сжимается в груди.
Мне не стоит этого делать. Какого черта я творю? Я не знаю.
Я просто никогда не могла стоять в стороне и смотреть, как этих молодых девушек избивают так же, как меня. Они этого не заслуживают. Никто из нас не заслуживает.
Когда плеть снова поднимается, я быстро бросаюсь между ней и девушкой.
Мое тело обвивается вокруг нее, когда я прикрываю ее своим телом.
Плеть ударяет меня по спине, и я стискиваю зубы, не издавая ни звука.
“Вали отсюда, Руби!” — кричит вампирша, используя мое сценическое имя. Они очень редко используют мое настоящее имя. Иногда я сомневаюсь, помнят ли они его вообще.
“Нет, мэм”, — отвечаю я, застыв на месте.
“Нет?!” — недоверчиво спрашивает она. Когда я не отвечаю и не двигаюсь, она воспринимает это как мой ответ.
“Отлично, тогда ты получишь остаток положенных Анне ударов и еще пятнадцать за вмешательство”, — заявляет она.
“Да, мэм”, — отвечаю я и готовлюсь к боли, стиснув зубы и медленно вдыхая через нос.
Снова раздается щелчок плети, которая жалит мою спину. Я терплю все это и чувствую, как теплая кровь струйками стекает по моей спине.
В комнате стоит полная тишина, все стоят на месте, боясь пошевелиться или издать хоть звук, наблюдая за тем, как меня избивают.
После последнего удара плетью все на мгновение застывают, словно в шоке.
Когда госпожа Дюпон отходит от нас, остальные девушки бросаются ко мне и молодой рабыне по имени Анна.
Они торопливо помогают нам подняться, шепча утешительные слова и ободряя нас.
Две девушки, которых зовут Мина и Кэлли, подходят ко мне с двух сторон, каждая из них обхватывает меня одной рукой за плечи и поднимает вверх.
“Это было очень смело”, — мягко говорит мне Мина.
“Пойдем, приведем тебя в порядок”, — добавляет Кэлли, когда они помогают мне направиться к выходу.
Все девушки сгрудились вокруг Анны и меня, вывели нас из тренировочного зала и повели в душевые.
Через час мы все были вымыты, и одна из рабынь намазала мои свежие раны антибиотиком, чтобы не возникло инфекции.
Мы сидим на скамейке, заканчивая одеваться, когда входит госпожа Дюпон.
“Руби Ред, Мастер Лакруа хочет поговорить с тобой”, — холодно заявляет она, прежде чем повернуться и выйти из раздевалки.
Я делаю глубокий вдох, пытаясь успокоить свои нервы, пока девушки хватают меня за руки и сжимают мои плечи. Все они пытаются утешить меня и пожелать мне удачи.
Набравшись храбрости, я встаю. “Со мной все будет в порядке. Не волнуйтесь за меня”, — говорю я девушкам.
“Вам лучше подготовиться и перейти к следующему заданию, чтобы не попасть в неприятности”.
Они кивают и обнимают меня, торопясь закончить работу, а я направляюсь к двери.
Я нервно сжимаю руки, пока иду по коридору к кабинету хозяина.
Я собираюсь постучать, но он окликает меня еще до того, как я успеваю это сделать. “Заходи”, — гремит его голос.
Я делаю то, что мне сказали, и тихо закрываю за собой дверь, а затем осторожно подхожу к столу, за которым он сидит.
“Вы желали меня видеть, господин”, — мягко говорю я, склонив голову.
“Да, садись”, — холодно отвечает он.
Я сажусь напротив него, и он, глядя на меня, складывает пальцы перед собой, как будто о чем-то размышляет.
“Госпожа Дюпон рассказала мне о том, что произошло сегодня на тренировке. Что ты можешь сказать в свое оправдание?”
“Мне очень жаль. Девушка была так молода, и это был ее первый день. Я не могла стоять в стороне и смотреть, как ее избивают за то, что она просто решила передохнуть. Она явно не привыкла к такому тяжелому ручному труду”, — отвечаю я.
“К сожалению, это проблема, Руби. Ты не можешь вмешиваться в обучение наших новых девушек. То, что ты сделала сегодня, может быть опасно для моего бизнеса”, — сурово начинает он, и у меня открывается рот.
“Опасно? Почему?” — протестую я.
“Ты подаешь плохой пример. У девочек появятся мысли в голове. Они могут начать бунтовать. Я не могу этого допустить”, — объясняет он.
“Но я…”
“Это будет неудобно, но их можно хотя бы заставить подчиниться. Однако, как ты знаешь, на тебя это почему-то не действует”.
Я сжимаю губы. Это действительно так. Наряду с чтением мыслей, вампиры обладают способностью контролировать разум человека. Они называют это внушением.
Но ни один из них не смог заставить подчиняться меня. Понятия не имею, почему со мной это не действует.
К сожалению, обратной стороной этого было то, что я получала гораздо больше плетей и наказаний, чтобы добиться от меня подчинения.
“Поскольку я не могу гарантировать, что это не повторится, я решил, что пришло время отправить тебя на аукцион”.
Прочитай всю книгу в приложении “Галатея”!
