Войны Волков

Элли

Прежде чем он успел ответить, двери особняка открылись, и появился еще один огромный мужчина.

Он выглядел даже больше, чем тот, что нес меня. У него были темные волосы, такие же, как у меня.

Он заговорил глубоким баритоном. Я сразу поняла, что он главный.

"Ну, Джейсон, что у нас тут? Маленький человеческий щенок!" - воскликнул он.

Джейсон склонил голову.

"Да, Альфа Габриэль, я нашел ее с мешком гнилой еды, скорее всего, из амбара для свиней. Ее подстрелили... ее же сородичи", - заявил Джейсон.

Я услышала рычание Альфы Габриэля.

Это напугало меня до полусмерти, поэтому я еще крепче прижалась к Джейсону. Он не пытался причинить мне боль, но и не рычал.

Джейсон не сопротивлялся.

"Она немного напугана, а еще она потеряла довольно много крови".

Я услышала, как Альфа Габриэль хмыкнул. Должно быть, он сделал шаг ближе, так как я почувствовала его пальцы под своим подбородком. Он наклонил мою голову, чтобы лучше рассмотреть лицо.

Я хныкала, чувствуя, как слезы наворачиваются на глаза. На этот раз я позволила им упасть. Бесполезно было притворяться сильной. По сравнению с этими оборотнями я не была сильной. Я была слабой.

Они знали это, и я знала это.

"Спокойно, детеныш, - успокаивал Габриэль, - никто не причинит тебе вреда, не здесь".

Его рука переместилась с моего подбородка на макушку, поглаживая мои волосы.

"Я не знал, что их щенки такие маленькие", - прошептал он Джейсону.

Джейсон просто кивнул. Затем он сделал то, чего я не ожидала.

Джейсон передал меня Альфе Габриэлю.

"Ее зовут Элли", - объяснил Джейсон, - "Я не знаю, сколько ей лет".

Габриэль кивнул и понес меня так же, как и Джейсон.

"Покажем тебя врачу", - успокаивал он, нежно потирая мне спину. Входная дверь закрылась с громким стуком, заставив меня вздрогнуть.

Он не обратил на это внимания и пронес меня через огромный дом.

Первое, что я увидела - огромную лестницу, сделанную из какого-то темного дерева. Затем он пронес меня по коридору. Стены были обшиты деревянными панелями, а двери расположены на разном расстоянии.

Мы прошли мимо всех них. Все выглядело таким большим. Даже двери были больше, чем обычные двери. Неужели все оборотни были такими же большими, как те двое, которых я видела? Я знала, что я маленькая.

Все дети в рабочих лагерях были маленькими, пограничники тоже. Мне стало интересно, все ли люди маленькие по сравнению с оборотнями? Если да, то почему оборотни не выиграли войну?

Ведь они были больше, быстрее и сильнее?

Когда мы дошли до конца коридора, я увидела двойные двери. На верхней части дверей висел большой крест. А сверху была какая-то надпись. Я не знала, что там написано.

Нас учили только алфавиту, как писать свое имя и читать его. А также считать до 10. Это было все, что, по их словам, нам было нужно. Как только нам исполнялось восемь лет, нас отправили на работу.

Альфа Габриэль толкнул одну из дверей и занес меня внутрь. Комната не была похожа на коридор или прихожую. Она выложена белой плиткой. Там стояло около четырех огромных аккуратно заправленных кроватей.

Все было очень чистым.

Я огляделась вокруг, широко раскрыв глаза. Я видела только маленький домик моих родителей и рабочий лагерь. В доме моих родителей было всего две комнаты. В одной мы ели, в другой спали.

Рабочий лагерь был просто зданием, в котором стояли ряды коек. Еду нам подавали снаружи на скамейках.

К нам подошла высокая женщина. Мне не понравился ее вид. Она сморщилась, как будто почувствовала неприятный запах.

"Человек!" - вскрикнула она с отвращением.

Я услышала, как в груди Альфы Габриэля заурчало, и он снова рыкнул.

"Она щенок, и ее подстрелили. Ты будешь обращаться с ней, как с любым другим щенком", - приказал он.

Женщина склонила голову, затем повернула ее в сторону, обнажив шею.

"Да, Альфа, пожалуйста, положите ее на кровать вон там", - ответила она.

Она выглядела испуганной, а Альфа Габриэль - сердитым.

"Мне... мне жаль", - пробормотала я.

Альфа Габриэль осторожно опустил меня на кровать. Если бы я лежала на полу, я бы ни за что не смогла забраться на нее. Верхняя часть почти достигала моей груди.

Его рука легла мне на голову, и он снова начал гладить мои волосы.

"Не извиняйся, щенок. Я не сержусь на тебя", - успокаивал он.

Затем он посмотрел на женщину.

Странно ощущать, как кто-то нежно прикасается ко мне. Последним, кто это делал, был мой отец. После смерти родителей единственные прикосновения, которые я ощущала, это избиения и удары. Почему он был так нежен? Разве я не враг для них?

Женщина подошла и достала что-то из кармана. Один конец она вставила в уши, на другом конце был светлый диск.

Она подняла то, что осталось от моего жилета.

Я быстро уклонилась и обхватила себя руками.

Она посмотрела на меня, потом на Альфу Габриэля.

"Я не могу осмотреть это, ведь оно не позволяет мне даже дотронуться", - шипела она.

Альфа Габриэль сделал шаг ближе к женщине. Возможно, это было мое воображение, но казалось, что он увеличился в размерах.

"Это, - сказал он, - щенок человека, и ее зовут Элли. Она вполне способна понимать английский. Попробуй объяснить ей, что ты собираешься сделать!" - прорычал он.

Она повернулась, чтобы посмотреть на меня, и я прищурилась. Я видела, что не нравлюсь ей, но и я ей не доверяла.

Прежде чем она успела что-то произнести, ее кто-то позвал по имени и женщина обернулась.

"Мелисса, пожалуйста, пройди в родильное отделение, ты можешь помочь с щенками Аннализы", - объявил мужчина.

Женщина, Мелисса, надулась и пошла прочь.

Мужчина, который приказал ей уйти, подошел.

Он улыбнулся мне.

"Привет, Элли, меня зовут доктор Соренсен, но ты можешь звать меня Эрик. Прошу прощения за это. Ты не против, если я тебя осмотрю?".

Я посмотрела на него, он казался добрым. Поэтому я кивнула.

Эрик достал тот же инструмент, что был у Мелиссы в руке.

Он протянул его вперед.

"Это называется стетоскоп. С его помощью я могу послушать твое сердце и дыхание. Ты видела такой раньше?"

Я покачала головой. Я никогда раньше не видела врачей.

Эрик улыбнулся: "Вот этот конец... - он указал на круглый диск, - я прикладываю к твоей груди, а эти... - он указал на концы, которые Мелисса вставила в уши, - вставляю в уши, чтобы я мог слушать".

"Теперь мне нужно поднять твой жилет, ты не против?"

Я снова кивнула.

Я смотрела, как он осторожно поднимает мой жилет. Я подпрыгнула, когда он положил диск мне на грудь. Он был холодным.

Эрик усмехнулся: "Извини за это, Элли. Я должен был предупредить, что он холодный".

Эрик прижал диск к моей груди в разных местах, затем поднял спинку жилета.

Он колебался, потом ощупал пальцами кожу моей спины. Он нахмурился. Я знала почему. Он увидел шрамы. Он был удивлен... нет, шокирован.

Ничего не сказав, он продолжал прижимать диск к моей спине.

Закончив, он поместил инструмент обратно в карман.

"Теперь, Элли, можешь открыть рот для меня?"

Я нахмурилась: "Зачем?".

Он усмехнулся: "Мне просто нужно посмотреть на твои зубы и убедиться, что твой язык здоров".

Я провела языком по губам, прикусив нижнюю губу, прежде чем открыть рот.

Он осторожно приподнял мои губы пальцем, осматривая рот.

"Прекрасно, Элли", - похвалил он, - "Сколько тебе лет, Элли?".

"Двенадцать..." - Я недоверчиво посмотрела на него.

Он бросил на Альфа Габриэля обеспокоенный взгляд. Я не знала, почему.

Альфа Габриэль положил руку мне на голову.

"Не волнуйся, Элли. Мы просто хотим убедиться, что ты не больна", - объяснил он.

Я нахмурилась: в рабочем лагере никто не беспокоился о том, больны ли мы, по крайней мере до момента, пока мы и правда не подхватывали заразу, затем нас просто изолировали от остальных, чтобы те тоже не заболели.

"Теперь, - начал Эрик, - давай осмотрим твою руку. Это может быть немного больно, Элли, мне нужно, чтобы ты была очень храброй".

Я кивнула. Затем я наблюдала, как он распутывал повязку, которую Джейсон наложил на мою руку.

Альфа Габриэль сел на кровать напротив меня. Без предупреждения он взял мое лицо в свои руки и повернул мою голову, чтобы я посмотрела на него.

"Почему бы тебе не рассказать мне немного о себе, Элли?" - уговаривал он.

Я нахмурилась: "Например?".

Он улыбнулся: "Ну, расскажи, есть ли у тебя семья?"

Я уже собиралась заговорить, но почувствовала резкую боль в руке. Я вскрикнула и попыталась повернуть голову, но Альфа Габриэль крепко держал ее.

"Посмотри на меня, Элли", - сказал он.

Я взглянула на него, затем все перед глазами начало расплываться.

"Я... я чувствую себя не очень хорошо", - пробормотала я.

Он отпустил мое лицо, и осторожно поднял меня, обхватив мою голову. Все вокруг кружилось, и мое тело внезапно стало слабым.

"Я знаю, детеныш, и мне очень жаль, но так будет лучше", - успокаивал Габриэль.

Когда он укладывал меня на кровать, я слегка запаниковала. Что он имел в виду, говоря "будет лучше"? Я пыталась побороть внезапную сонливость.

"Не сопротивляйся, Элли, - прошептал Эрик, положив руку мне на лоб, - тебе станет лучше, когда ты проснешься".

Чем сильнее я сопротивлялась, тем больше мне казалось, что я растворяюсь. Темнота затуманила мое зрение, и я погрузилась в глубокий сон.