Старый дом в Джорджии

Я ненавижу похороны. Особенно летом. Особенно на юге.

Когда я наблюдала, как люди шли к могиле, где мы в последний раз прощались с покойником, я все думала, кто из них первым потеряет сознание от жары.

Нездоровая мысль, я знаю. Но таким образом мне удается обуздывать свои эмоции и держать их под контролем.

А так как в гробу лежала моя мать, мне нужно было контролировать множество эмоций.

Она умерла неожиданно. Как сказала офицер полиции, когда пришла ко мне, чтобы сообщить новость, - отвлекся водитель.

Какой-то торговый представитель писал СМС за рулем, выехал на встречную полосу и врезался лоб в лоб в авто моей мамы. Он ехал по встречке в дневном потоке машин города Нэшвилл со скоростью 96 километров в час.

И вот я оказалась на похоронах, на которых никогда не хотела бы присутствовать, и наблюдала за людьми, которых я знала только через маму, мысленно делая ставки на то, кто из скорбящих упадет первым.

Не то чтобы у моей игры в предсказания не было основания.

Два года назад я присутствовала на похоронах пожилого человека, который жил в моем многоквартирном доме. Хорошившие его выглядели такими же старыми, как и человек, которого они оплакивали. Они сами стояли на пороге Жемчужных ворот в небеса.

День был особенно жарким, и когда мужчины остановились у могилы, чтобы поставить гроб на металлическую конструкцию, один из них потерял сознание. К сожалению, он был слишком близко к яме и, потеряв сознание, упал на край могилы.

Это вывело из равновесия остальных носильщиков, и один из них потерял хватку, в результате чего гроб покатился вниз, упершись изголовьем в край ямы, наклоненной под углом.

Это были первые в моей жизни похороны, для завершения которых потребовались скорая помощь, пожарная машина и два подъемных крана.

Пока сегодня не произошло ничего драматического, хотя я была удивлена тем, сколько людей пришло на похороны. Наверное, я должна была этого ожидать.

В конце концов, это Юг, где похороны - такое же общественное событие, как и свадьба. Я узнала некоторых скорбящих, мужчин и женщин, которых моя мать знала на протяжении многих лет.

Она работала медсестрой в одной из медицинских клиник Нэшвилла, служила людям с рвением и состраданием.

Она проработала в одной и той же клинике больше половины своей карьеры, поэтому для многих пациентов, которые приходили к ней, ее присутствие стало привычным и оказывало на них успокаивающее действие.

После того, как последние участники процессии просочились к навесу, носильщики вынесли гроб из катафалка, я механически последовала за ними и села в почетное кресло для представителей семьи.

Моя лучшая подруга Ким села рядом со мной, поскольку у меня не было других братьев и сестер. Несколько пожилых людей заняли остальные кресла.

Я уставилась в пустоту, пока священник читал Псалом 23, который был одним из немногих мест Писания, которые я помнила наизусть с детства.

Еще несколько комментариев проповедника, что-то о прахе и пыли, затем последняя молитва, и служба официально закончилась. Священник, которого моя мама знала по работе в больнице, пожал мне руку и сказал, как ему будет не хватать моей мамы.

Как только он ушел, я была атакована объятиями дам, на которых было слишком много духов, и рукопожатиями мужчин, они бормотали: "Я соболезную вашей утрате", потому что не знали, что еще сказать.

Группами по два-три человека скорбящие возвращались к своим машинам.

Я стояла у могилы, не зная, что делать дальше, пока директор похоронного бюро не спросил, готова ли я вернуться в его офис.

Я рассеянно кивнула, и он положил руку мне под локоть, чтобы поддержать меня, пока мы с Ким шли обратно вниз по холму к машине. Когда мы подошли к дороге, он открыл перед нами заднюю дверь.

Когда я повернулась, чтобы сесть в машину, я оглянулась в сторону могилы и увидела мужчину, вышедшего из-за небольшой рощицы близлежащих деревьев.

Я не узнала его, но он был похож на тех, кого я видела на похоронах, - одетый в темный костюм с темным галстуком и такие же темные туфли. Он подошел к могиле, держа в правой руке единственную желтую маргаритку.

Дойдя до гроба, он наклонился и поцеловал его, положив маргаритку сверху. Затем он встал, повернулся, пошел обратно к деревьям и исчез среди них.