Альфа Тысячелетия

28 октября 2017 года

Нью-Йорк

Ева

Я увидела его раньше, чем он увидел меня.

Он стоял в нескольких ярдах, но я сразу поняла, что это он. Я чувствовала его.

Я окинула взглядом его золотистую кожу, рельефные бицепсы, пресс и снова вернулась к линии челюсти.

Возможно, с моей стороны было смело так бесстыдно рассматривать его. Я не хотела, чтобы он заметил меня.

Он не должен меня поймать. Это бы все испортило.

Потому я спряталась за деревьями, а ветки и листья послужили мне прикрытием.

Я знала, что мне не о чем беспокоиться. Поэтому я продолжала наблюдать.

Я смотрела, как он проводит пальцами по коре старого дерева.

Он огляделся вокруг, словно что-то искал. Или кого-то?

Но нет, он не мог знать, что я здесь.

Я была достаточно опытной и сильной магически, чтобы суметь скрыть свое присутствие.

Он подошел к другому дереву и на этот раз взялся за него двумя руками.

Затем провел по коре вниз, а я смотрела, как его мышцы напрягаются под тонкой тканью футболки.

Как я хотела, чтобы этими руками он обхватил меня, провел по моему телу...

Я не знала, почему он.

Он был единственным мужчиной, единственным живым существом, которое могло возбудить меня. И нет, я не имею в виду взволновать. Я имею в виду, что он физически возбуждал меня. Каждый раз.

Я смотрела на него не отрываясь: на мускулы, челюсть, темные растрепанные волосы.

Я чувствовала, как реагирует мое тело. У меня зудело там, где никогда обычно не зудело, мне нужно было сократить расстояние между нами.

Я хотела этого так сильно, что чувствовала, как он прикасается ко мне. Я чувствовала, как он дарит мне удовольствие, которого я так долго ждала.

Я сделала шаг из своего укрытия. Возможно, это была плохая идея, но мне было все равно.

Это было то, чего я хотела... нет. Это было то, что мне было нужно.

Я сделала еще один шаг.

Я хотела, чтобы он заметил меня, почти так же сильно, как боялась, что он заметит. Потому что я знала, что произойдет. Но сейчас мне было все равно.

Еще один шаг.

Он повернул голову.

Еще один шаг.

И у меня перехватило дыхание.

Потому что мимо моего плеча пролетел кинжал, брошенный кем-то позади меня.

Он молниеносно пронесся по воздуху и через мгновение достиг цели. Он попал в него. В самое сердце.

Кровь пропитала его футболку.

Я застыла, потрясенная. Я открывала и закрывала рот, но не могла произнести ни слова.

Я обернулась. Я пыталась отыскать место, где стоял человек с кинжалом, и самого виновного. Но я никого не видела.

Были только я, он и лес.

Я перевела взгляд снова на него. Он опустился на землю, закрывая руками рану, пытаясь остановить кровь.

Должно быть, он почувствовал мой взгляд, потому что сразу вскинулся.

Он смотрел прямо на меня.

Я не могла убежать. Я не могла спрятаться. Он заметил меня.

И я знала. Я знала: он думал, что это я бросила кинжал.

От этого мне стало больно, меня мучили угрызения совести, хотя я была невиновна.

Но в глубине души я знала, что не была невиновна. Даже близко нет.

Он стоял на четвереньках, пытаясь держать глаза открытыми. Пытался удержать мой взгляд. А мое сердце все еще возбужденно билось. Он был единственным мужчиной, ради которого оно вообще могло биться.

Иди к нему, Ева.

Помоги ему.

Прикоснись к нему.

Но я застыла на месте.

Я смотрела, как жизнь вытекает из него, как медленно закрываются его глаза, как перестают дрожать его пальцы. Я должна была смотреть. Я не позволяла себе отвести взгляд.

Когда он сделал последний вдох, а затем упал, меня охватило новое спокойствие. Я выпустила все это время сдерживаемый воздух.

Наконец-то все закончилось.

***

Бип. Бип. Бип. Бип.

Я открыла глаза. Что?

Бип. Бип. Бип. Бип.

Звонил проклятый телефон. Мой чертов телефон.

Я огляделась. Подо мной была белая постель, белая простынь. Все было белым.

Точно. Я остановилась в нью-йоркском отеле. Я нащупала телефон под подушкой рядом с собой, стараясь не думать о сне, который только что видела.

Сейчас у меня не было времени на него. Кроме того, не нужно быть гением, чтобы понять, о чем он.

Эти мускулы... эти волосы... Он снился мне не в первый раз. И не в последний.

Тем более, что дни шли. Мы становились все ближе к...

Би-ип.

Сообщение.

Я посмотрела на телефон. Два пропущенных звонка от Киллиана. И одно… Би-ип …~два~ сообщения.

Я ничего не слышала от него уже пару недель, так что он, должно быть, нашел что-то важное. По моей просьбе он занимался слежкой, интерпретацией результатов и разведкой.

Я открыла сообщение.

29 октября 2017 года

Лондон.

Я шла по тротуару, мои военные ботинки гулко стучали по улице.

Дождя не было, но в воздухе висел туман. Я чувствовала себя промокшей до ворсинки, как губка, оставленная на краю раковины.

Можно было с уверенностью сказать, что я не скучала по Лондону.

Но это была не вся правда.

Мы с Киллианом провели здесь много хороших лет, когда он был ребенком. Я обогнула старую церковь и оказалась на пустой парковке, спрятанной пригородного района.

Мы с Киллианом никогда не ходили в церковь, но иногда приходили сюда посмотреть на закат. Это было очень давно.

Я услышала позади себя звук мотоцикла и улыбнулась, взглянув на часы.

17:59. Он вовремя.

Мотоцикл въехал на стоянку и остановился прямо передо мной, затормозив так резко, что в воздух поднялся дым.

Я наблюдала, как Киллиан спрыгнул с мотоцикла и поставил его на подножку, попутно снимая тонированный черный шлем.

Его длинные золотистые волосы тут же рассыпались по плечам, и он провел по ним рукой в перчатке.

В его золотых глазах не было ничего, кроме озорства, и они сверкали, а на губах застыла широкая улыбка.

«Что, теперь ты пытаешься произвести на меня впечатление?» — спросила я, кивнув на мотоцикл.

«У меня это неплохо получается. Признай это», — ответил он.

Он открыл кожаную сумку и достал папку, чтобы протянуть ее мне.

Я взяла ее: «Если здесь все...»

«Все и даже больше. Вся родословная», — заверил он меня.

Я не могла не почувствовать гордость. Я смотрела на его ямочки на щеках, щетину и любовалась тем, как он возмужал. Талантливый и крайне полезный мальчик.

«Значит, это правда? — спросил он, кивнув на папку. — Думаешь, у Морганов проблемы?»

«Ты не дождешься от меня бульварной статейки, Кил».

«Да ладно», — надавил он.

«Слушай, все знают о Морганах. Они самые уважаемые люди в Америке, и из-за сделки, которую они давным-давно заключили со Стаей Западного побережья, на территории стаи они неприкасаемые».

«Елена Морган была своего рода их королевой. Только из-за ее состояния Стая Западного побережья так долго протянула. Елена была их крупнейшим спонсором. Но теперь она оставила состояние своим дочерям. Ее партнер не имеет на него никаких законных прав».

«И что?»

«А то, что юридически ее дочери слишком молоды, чтобы претендовать на наследство. Старшей семнадцать лет».

Киллиан посмотрел на меня: «Ты думаешь, что семья в опасности, потому что кто-то собирается посягнуть на состояние? — он покачал головой. — Все знают Морганов, Ева. Они как королевская семья. Никто не будет пытаться навредить королевской особе».

«Что? Тебе не преподают всемирную историю в Академии?» — спросила я, ухмыляясь.

Он закатил глаза: «На состояние могут претендовать только дочери Елены, когда им исполнится восемнадцать».

«Так ты собираешься, что, защищать дочерей, пока они не станут достаточно взрослыми, чтобы претендовать на него?»

Я пожала плечами: «Кто-то должен. Потому что если кто-то расправится с ними до этого, состояние растащат. А деньги — неплохой стимул поработать, верно?»

Я уже собралась уходить, но Киллиан схватил меня за плечо: «Ты что-то знаешь. О тех, кто пытается им навредить».

Я стряхнула его руку: «Не беспокойся об этом, Кил...»

«Я не смогу тебе помочь, если не узнаю», — сказал он, скрестив руки на груди.

«Отлично. Про что мне тебе рассказать? Про мафию? Мафия знает о состоянии, и они планируют свой следующий шаг. А еще есть оборотни-изгои. Они не упустят шанса обогатиться. И давай не будем забывать о вампирах».

Я увидела, как помрачнело лицо Киллиана. Он всегда был неравнодушен к угнетенным.

Я похлопала его по плечу: «С ними все будет в порядке, Киллиан. Я довольно хороша в своем деле», — сказала я, ухмыльнувшись. Он кивнул.

«Я буду на связи», — добавила я, повернулась на каблуках и сделала первый шаг по своему новому пути за океан. На Западное побережье.

«Не прощаемся», — крикнул он.

Я улыбнулась: «Не прощаемся», — крикнула я в ответ.

«Не заставляй меня ждать слишком долго, — крикнул он. — Мне становится скучно».

***

30 октября 2017 года

Люмен

Такси мчалось по плохо асфальтированной дороге на краю леса, и все, что я могла видеть, это миллионы и миллионы деревьев по обе стороны от меня.

Когда мы заехали достаточно глубоко в чащу, и асфальта больше не было видно, я сказала водителю остановиться.

«Вот и славненько», — я выбралась из машины.

Он взял деньги, которые я ему протянула, и рванул обратно, откуда мы приехали, явно не желая задерживаться здесь ни на секунду дольше.

Такие люди, как он, не приветствовались на территории Стаи Западного побережья, если только они не жили здесь. Или не были из семейки Морганов.

А этот лес, Национальный лес Дешут в штате Орегон, был территорией Стаи Западного побережья.

Но не только люди, заявившиеся без предупреждения, были здесь нежеланными гостями. Но и любой, кто не был оборотнем. В том числе и я.

Но я была здесь не просто так. И я не остановлюсь из-за риска быть пойманной охранником-оборотнем или Альфой.

В конце концов, я справлялась и с худшим.

Я сосредоточила все свое внимание на своем теле. Интенсивная концентрация сработала, и я почувствовала, как расстояние между клетками увеличивается, уменьшая непрозрачность моей кожи.

Я не стала совсем невидимой, но и не была полностью видимой.

Я была похожа на тень самой себя, чтобы увидеть ее, пришлось бы присматриваться.

Довольная результатом, я повернулась к деревьям. Я задала своей силе направление и использовала ее, чтобы подняться высоко в воздух.

И вот я уже балансирую на ветке дерева, перепрыгивая с одного на другое.

Через тридцать или около того миль я замедлилась. Замерла на дереве, используя его крону как укрытие, на всякий случай. Потому что там, впереди, примерно в миле от меня, был Люмен.

В Люмене, известном как Волчий город, обитала Стая Западного побережья, одна из сильнейших стай в Америке, если не в мире.

Я глубоко вздохнула, готовясь к тому, что последняя миля будет самой трудной.

Вокруг любого города, в котором обитала стая, была установлена система безопасности, за которой следили специально обученные охранники.

Моя проблема заключалась в том, что носы охранников-оборотней были их лучшим оружием.

Даже в человеческой форме они могли учуять незваного гостя за много миль. Это означало, что если они еще не учуяли меня, то вот-вот учуют.

Но это не имело значения.

Мне надо было работать.

Я резко взлетела в воздух и опустилась на другое дерево, а затем перепрыгнула на следующее. Я качалась на ветках, выбирая такие, чтобы не высовываться из кроны, чтобы продолжать сливаться с листвой.

И тогда я и увидела его. Примерно в двухстах ярдах от меня.

Стража-оборотня.

Но не просто стража-оборотня. Я сфокусировалась и смогла разглядеть значок на его жилете, указывающий на то, что он из личной охраны Альфы.

Просто замечательно.

Но прежде чем я успела сделать что-то еще, охранник посмотрел на меня.

Он определенно почуял мой запах, почувствовал мой взгляд на себе. А я не хотела ждать, пока он вызовет подкрепление.

Поэтому я глубоко вдохнула и понеслась вперед, надеясь, что из-за моего призрачного тела меня будет трудно преследовать. Но мой камуфляж не имел значения, потому что охранник использовал свой нос, чтобы следить за мной.

Пока я мчалась сквозь деревья, приближаясь ко входу в город, я услышала, что охранник превратился, и поняла, что попала дело плохо. Обогнать оборотня в человеческой форме — это одно. Но обогнать волка?

Я продолжала двигаться, продолжала бежать и рискнула оглянуться через плечо.

Волк-охранник был прямо за мной. Он оскалился и зарычал. Не более чем в двух шагах позади меня.