Сапоги на твердой земле

ЛИНК

В течение трех дней после моего возвращения все мои мысли были заняты только той богиней, танцующей в "Качающемся Лари".

После того напряженного момента с бывшим Роуэна у меня пропало желание танцевать, но в том, чтобы посидеть, были свои преимущества.

У меня было достаточно времени, чтобы наблюдать, как эта прекрасная леди кружится и топает.

Она откинула голову назад и рассмеялась над тем, что сказал ей Дэмиен.

Господи, как же мне хотелось, чтобы она так же смеялась со мной.

Я не думал, что любовь с первого взгляда реальна, но посмотрите на меня сейчас.

Однако мечты о девушке с прекрасными ореховыми глазами не приближали меня к тому, чтобы найти работу и обзавестись собственным жильем.

Мне пришлось на время выбросить ее из головы, если я хотел собраться с мыслями.

А сегодня...

Что ж, сегодня будет особенно неприятно.

РОУЭН

Было десять часов утра, и мой брат лежал на моем диване, смотрел бейсбольный матч и пил пиво "Дос Эквис". Он прикончил уже две бутылке из упаковки в шесть штук.

Я решил, что это как-то связано с тем, что вчера он сказал мне, что сегодня собирается пойти на обед к "родителям".

Обычно в это время я отправлялся на работу в “Салливан Брендинг и дизайн”, но когда я сегодня утром увидел, как он достает из холодильника упаковку с шестью бутылками пива, я позвонил в офис и сказался больным.

Я бы хотел, чтобы мы могли притворяться, что у нас нет родителей, еще несколько недель.

Папа почти не разговаривал со мной после того, как я открылся ему. Перед этим он несколько месяцев вел себя так, будто я умер.

У нас было очень хрупкое перемирие.

С мамой было лучше - она не очень понимала геев, но не испытывала к ним ненависти, как это делал отец. И я полагал, что она будет рада, что Линк дома.

Папа, другое дело...

Папа считал себя патриотом.

И определял патриотизм и мужественность в довольно узких терминах.

Грядущий обед с родителями заставлял меня волноваться, и, судя по всему, Линк тоже это чувствовал.

В течение часа езды никто из нас не разговаривал. Я терзался чувством обиды, смешанным с тревогой.

Но когда мы добрались до дома мамы и папы, я позволил себе расслабиться. Папа улыбнулся, увидев Линка, и крепко пожал ему руку. Мама вытерла слезы с глаз и пискнула, когда Линк обнял ее.

Может быть, все пройдет лучше, чем я думал, и я зря боялся.

Пока мама заканчивала на кухне, папа отвел нас в гараж, чтобы мы полюбовались работой по восстановлению его любимого ледниково-голубого Chevy Bel Air 1955 года.

"Я только что заказал новую оригинальную решетку радиатора", - сказал он, указывая на ржавчину на решетке, что все еще стояла на машине. "Мой приятель искал ее очень долго и тщательно".

"Это будет выглядеть очень хорошо", - с благодарностью сказал Линк.

Мы говорили о том, о сем до самого обеда, и я подумал, что, возможно, Линк просто вообще не будет поднимать вопрос об увольнении. И меня это вполне устраивало.

Но потом папа сказал ему: "Так когда ты снова отправляешься в путь?"

Меня охватила паника, и я вдруг почувствовала необходимость вытереть рот салфеткой, пытаясь скрыть выражение своего лица.

"Ну, - сказал Линк, - мне нужно было поговорить с вами об этом".

Мама слегка приподнялась, а папины брови опустились.

"Почему?" - спросил папа.

ЛИНК

Это был момент, которого я ждала с тех пор, как подписал документы.

Я глубоко вдохнул воздух.

Я снова и снова прокручивал в голове, как я сообщу им эту новость, и, конечно, сейчас мои мысли были пусты.

"Ну что?" - спросил папа, его голос был хриплым.

"Ну, - повторил я, - я не вернусь. Не планирую возвращаться".

Лицо отца потемнело. "Что? Что это значит, ты не собираешься возвращаться?"

"Я закончил свою службу и был уволен с почестями", - сказал я. "Я закончил".

Глаза отца сузились.

"Ты уходишь?" - сказал он.

Я перевел взгляд с него на маму, надеясь, что она скажет что-нибудь, чтобы разрядить обстановку.

Она просто сидела, не двигаясь.

"Я закончил службу. Это не увольнение", - сказал я.

Папа хлопнул ладонью по столу. Зазвенели бокалы и столовое серебро, и мама вскочила.

Мое зрение сузилось и помутнело по краям.

"Ни один мой сын не бросит службы!"

Все, что я хотел сейчас сделать, это уйти.

Роуэн переводил взгляд с отца на меня, его лицо было измученным.

Лицо отца становилось все краснее и краснее.

"Папа..." - начал было я.

"Об этом не может быть и речи!" - рявкнул отец.

"Это уже сделано", - ответил я.

Отец отпихнул стул и поднялся на ноги. Он оперся одним кулаком на стол, а другой рукой указал на меня.

"Ты трус! Ты бросаешь своих братьев!"

Я медленно покачал головой.

"Я должен был сделать это. Я должен был остановиться. Я... я больше не делал правильного выбора. Я..."

"Это полный бред, и ты это знаешь!" - прорычал отец. "Ты обязан служить!"

Я просто продолжал качать головой.

"Папа..." - сказал Роуэн.

"Джефферсоны не увольняются!" - прокричал отец. "Мужчины Джефферсоны не трусы! Эта война не закончена! Ты не уйдешь, пока не уничтожишь врага, мальчик!"

"Это бы уничтожило меня, папа!" - огрызнулся я. "Я пытаюсь сказать тебе: я больше не могу этого делать!"

Отец никогда не призывался в армию.

"Ты сопливый трус", - шипел отец, отстраняясь от меня. "Ты испугался, так что ли?"

"И на скольких полях сражений ты воевал?" - воскликнул я в ответ.

Как только слова покинули мой рот, я пожалел, что не могу их забрать.

Это была вечная больная тема отца. Вьетнам закончился, когда ему было 13 лет. После этого США ни во что не ввязывались, пока он был молод.

Отец никогда не призывался в армию.

"Убирайся из моего дома!" - крикнул отец.

"Франклин!" - запротестовала мать.

"У меня и так уже есть сынок-фея, мне не нужен еще один желтобрюхий трус!"

Роуэн вздохнул и закатил глаза.

Я встал и сделал шаг к папе, мой рост в шесть футов четыре дюйма был на добрых полфута выше его.

"Что? Ты собираешься на меня замахнуться?" - усмехнулся папа. "Давай! Сделай это! Я осмелюсь ответить".

РОУЭН

Я уставился на Линка и на отца.

Что он собирается делать?

Он же не собирается его бить, правда?

Лицо Линка исказилось, когда он посмотрел на папу, а в следующее мгновение он повернулся и выбежал из столовой.

Папа пыхтел, уперев кулаки в бока.

Мама все еще сидела на своем месте, запутавшись пальцами в салфетке.

Я перевел взгляд с одного на другого и сказал: "Ну, все было просто замечательно. Давайте не будем ждать еще месяц, чтобы сделать это снова, хорошо?"

И с этими словами я вышел вслед за Линкольном.

ЛИНК

"Джек, пожалуйста", - сказал я седовласому бармену, который быстро налил мне еще одну рюмку.

Бар, ближайший к дому моих родителей, был темным и мрачным местом.

Пол был липким.

На бра были сколы.

Несколько черно-белых фотографий на одной стене выцвели так, что уже нельзя было разобрать что на них.

Бармен наполнил мой стакан.

Я выпил его и махнул рукой, чтобы принесли еще один.

Я выпил этот и помахал еще.

"Эй, тигренок, притормози", - сказал Роуэн, устраиваясь рядом со мной.

Я даже не посмотрел на него.

Я не собирался останавливаться, пока все не пройдет.

Отец задел все нервы, которые я так напрягал, собираясь уволиться из армии.

Особенно то, что я бросил моих "братьев по оружию".

Он не понимал, что я больше не мог нормально функционировать, и если бы я остался, я бы не только себя убил. Я бы убил всех.

Осознание этого сделало выбор в пользу возвращения домой единственным вариантом, но от этого не стало лучше.

Это не уменьшало ощущения, что я бросаю их всех. Оставляю их на произвол судьбы в этом аду.

Роуэн был моим братом, и я любил его, но я оставил позади всех братьев, с которыми служил. Я вышел, а они нет.

И сколько из них погибнет, потому что меня не было рядом, чтобы спасти их?

Вспышки воспоминаний.

Мои руки замерзают на винтовке. Пальцы словно лед, несмотря на иракскую жару.

Слишком быстрое дыхание.

Моргаю от пота, застилающего глаза.

"Линк!" - кричал Хуарес, пытаясь достучаться до меня, но я застыл, пытаясь просто дышать.

"Линк! Давай!"

Я не мог двигаться и подвергал всех опасности.

"Линк".

Это был Роуэн.

Я попытался сфокусироваться на нем, но мое зрение раздвоилось.

"Привет", - сказал он.

Его лицо поплыло и двоилось, затем снова сошлось.

Я ударил лапой по бару, ища рюмку. Сколько я уже выпил?

"Давай, брат, отвезем тебя домой", - сказал Роуэн, и я почувствовал, что он тянет меня за собой, пытаясь обхватить меня сзади.

Я оттолкнул его, споткнувшись и опрокинув табурет.

"Все в порядке, Линк, пойдем", - сказал Роуэн.

Я наклонился, пытаясь опереться на барную стойку.

Роуэн снова обхватил меня рукой, и на этот раз я ему позволил.

"Давай отвезем тебя домой", - сказал он.

Странно, но когда он произнес эти слова, в памяти всплыл образ красивых ореховых глаз и развевающихся каштаново-золотистых волос.

Я закрыл глаза, но образ распался, исчез.

***

Вернувшись в свою квартиру, Роуэн сказал: "Линк, мне жаль, что папа так отреагировал".

Я фыркнул. "Не то чтобы это было неожиданностью".

"Но дело в том, - сказал Роуэн, потирая ладони, - что я беспокоюсь о тебе".

Я помрачнел. "Как будто ты никогда не перебарщивал".

Роуэн покачал головой. "Я не говорю, что нет. Я просто говорю... Организация “Ветераны зарубежных войн” существует для того, чтобы поддерживать таких ветеранов, как ты".

Я стиснул зубы.

Я думал, что когда я вернусь домой, я смогу наконец-то расслабиться.

А теперь мне приходится иметь дело с Роуэном, который превратился в курицу-наседку?

Я знал, что он просто беспокоится обо мне, но он только все усложнял.

***

Из-за тени трудно было разглядеть лицо мужчины.

Тем не менее, луч света осветил мои пальцы на его шее.

Изображение было резким и реальным.

Мужчина бился подо мной, оскалив зубы.

Страх и отчаянная ярость прокатились по моим венам.

Я ненавидел его.

Ненавидел все.

Я должен был заставить его умереть.

Я надавил сильнее, кровь стучала в ушах.

Где-то вдалеке послышалась пулеметная стрельба.

Это заставило меня задохнуться и стиснуть зубы от всепоглощающего ужаса.

Он хрюкнул, когда его усилия ослабли.

"Линк", - сказал он.

От испуга я ослабил хватку.

"Черт, Линк. Отпусти".

Его голос был приглушенным и странно знакомым.

Я едва мог расслышать его из-за биения пульса в ушах.

Он дернулся, но я снова крепко сжал его.

"Линк" - придушенно произнес он.

Его ногти впились в тыльную сторону моих рук.

Но это было неправильно.

Все вокруг накренилось и потемнело.

Я открыл глаза.

Мои руки все еще были обмотаны вокруг шеи.

Но когда зрение прояснилось, я увидел...

...это был Роуан.